Незнайка на Луне - Страница 79

Постепенно он начал, однако, припоминать, что уже где-то видел такую надпись, что она, в общем-то, ему очень и очень знакома.

— А! — чуть ли не закричал он вдруг. — Вспомнил! Я ведь видел её на ящиках с макаронами, которые выпускает моя собственная макаронная фабрика, провались я тут же на месте.

Присмотревшись, он убедился, что надпись на самом деле была сделана на длинном фанерном ящике из-под макарон и что вся хижина была сооружена из подобного рода ящиков. Здесь были ящики и из-под табака, с изображением коротышки с трубкой в зубах, и из-под мыла, с изображением намыленной головы, и из-под зубного порошка, с изображением зубов, сверкающих белизной.

В это время нырявшие коротышки вылезли из воды и присоединились к тем, что грелись у костра. Скуперфильд хотел подойти к ним, но его смущало, что коротышки были не совсем одеты. На одном были только брюки и башмаки, другой был в пиджаке, но без брюк, у третьего недоставало на ногах башмаков, у четвёртого не было шляпы. Увидев, что коротышки поставили на костёр большую банку из-под томатов и принялись что-то кипятить в ней, он решил отбросить в сторону приличия и подошёл к ним.

— Здравствуйте, дорогие друзья, не найдётся ли у вас чего-нибудь покушать? — спросил он жалобным голосом. — Честное слово, целую ночь ничего не ел.

Его слова вызвали у коротышек целую бурю смеха. Тот, который был без рубашки, со смеху повалился на спину и принялся болтать в воздухе ногами. А тот, который был без штанов, ударял себя ладошками по голым коленкам и кричал:

— Что? Как ты сказал? Целую ночь не ел? Ха-ха-ха!.. Извини, братец, — сказал наконец он. — Мы живём по правилу: пять минут смеха заменяет ковригу хлеба. Поэтому уж если нам случается посмеяться, то мы смеёмся не меньше пяти минут.

— Разве то, что я сказал, так смешно? — возразил Скуперфильд.

— Конечно, братец! Кто ж ночью ест? Мы думали, с тобой невесть что случилось, а ты говоришь: целую ночь не ел!

Они снова расхохотались, а Скуперфильд сказал:

— Если бы я только ночью не ел! Но вчера я даже не пообедал! Проклятый Крабс обещал угостить обедом, а вместо этого завёз в лес и привязал к дереву.

Это заявление вызвало у коротышек новый припадок смеха.

— Что? — кричали они. — Привязал к дереву? Угостил, нечего сказать! Этот Крабс, видать, большой шутник!

И на этот раз они смеялись не меньше пяти минут. Наконец тот, который был в пиджаке, сказал:

— Извини, братец, ты, я вижу, хороший парень. С тобой не соскучишься! Только вот жаль, накормить тебя нечем. Хотели наловить раков на завтрак, да сегодня ловля неудачная вышла. Мерзавцы прячутся на такой глубине, что не донырнешь, а вода с утра такая холодная, что терпеть невозможно. Вот, если хочешь, попей с нами чайку. Эй, Мизинчик, — обратился он к коротышке, который был босиком. — Тащи-ка лишнюю кружку и начинай разливать чай. Сегодня твоя очередь.

Мизинчик быстро принёс полдесятка консервных банок, поставил их на стол, сколоченный из двух больших ящиков, потом снял с костра банку из-под томатов и принялся наливать из неё кипяток в консервные банки.

— Прошу к столу, — пригласил он, покончив с этим занятием.

Все уселись на ящики, которые заменяли здесь стулья. Скуперфильд тоже сел. Увидев, что все взяли консервные банки и принялись прихлёбывать из них, Скуперфильд тоже взял банку и, хлебнув из неё, обнаружил, что там был не чай, а простой кипяток.

— Где же чай? — спросил с недоумением он.

— Вот это и есть чай, — объяснил Мизинчик. — Он, правда, без чая, но это такой чай без чая. Теперь мода такая.

— Гм! — проворчал Скуперфильд. — Ну, чай — это действительно предрассудок! Шут с ним! От него организму всё равно нет никакой пользы. Но где же сахар?

Этот вопрос вызвал новый взрыв смеха. Бесштанный фыркнул прямо в свою банку, так что горячий кипяток выплеснулся прямо ему на голые колени. А Мизинчик сказал:

— Извини, братец, сахару у нас тоже нет. И купить не на что. Мы уже давно пьём чай без сахару.

— Какая же польза простую воду хлестать? — угрюмо проворчал Скуперфильд.

— Э, не говори так, братец, есть польза, — сказал тот, который был без рубашки. — Вот ты за ночь, к примеру, промёрз, организм твой остыл. Надо ему согреться. А как? Вот ты горячей водички попей, горячая водичка растечётся по всем твоим жилочкам, организму сразу станет теплей. Да и в желудке будет не пусто. Вода тоже полезна.

— Ведро воды заменяет стакан сметаны, — вставил Мизинчик. — Науке это давно известно.

Все опять засмеялись.

— А кто вы, братцы? И чем занимаетесь? — спросил Скуперфильд, принимаясь хлебать кипяток.

— Мы, братец, так называемые беспорточные безработные. Слыхал, может быть, существует такая специальность? — ответил тот, который был без рубашки. — Когда-то и мы были не хуже других, а после того, как потеряли работу, опустились, как говорится, на дно. Вся наша беда в том, что у каждого из нас чего-нибудь не хватает. Вот видишь, у меня на теле нет даже рубашки, у этого нет ботинок, этот ходит без шапки. А попробуй покажись в городе без сапог или хотя бы без шапки, тебя сразу схватят фараончики и отправят на Дурацкий остров.

— Что ж, это вполне естественно, — подтвердил Скуперфильд.

— Таким образом, в городе нам не житьё, как видишь, да и без города невозможно. Сейчас я вот возьму у Мизинчика рубашку и отправлюсь в город. Может быть, удастся где-нибудь подзаработать. А завтра Мизинчик наденет мои ботинки и, в свою очередь, отправится на заработки. Так мы и перебиваемся со дня на день: двое дома сидят, двое на промысел ходят. В общем, беда! Чувствую, что теперь нам уж не выбиться из нужды.