Незнайка на Луне - Страница 138

138

— Ну ладно, ладно, — перебил его доктор Пилюлькин. — Не утруждай его этими цифрами. Позаботься лучше, чтоб скорей отправляться в полёт.

Знайка ушёл, и они вместе со Звездочкиным занялись проверкой работы электронной вычислительной машины. Через несколько часов все механизмы были проверены, но ракета не могла отправиться в полёт до тех пор, пока не закончится зарядка аккумуляторов, от которых зависела исправная работа всех осветительных и отопительных приборов, а также двигателей.

Доктор Пилюлькин не отходил ни на шаг от Незнайки. Видя, что силы Незнайки падают, он не знал, что предпринять, и очень нервничал. Правда, как только была включена невесомость и ракета отправилась наконец в путь, самочувствие Незнайки сделалось лучше. Но опять ненадолго. Скоро он снова начал жаловаться, что его давит тяжесть, хотя, конечно, никакой тяжести не могло быть, поскольку он, как и все остальные в ракете, находился в состоянии невесомости. Доктор Пилюлькин понимал, что эти болезненные ощущения являются следствием угнетённого психического состояния больного, и старался отвлечь Незнайку от мрачных мыслей, ласково разговаривая с ним и рассказывая ему сказки.

Все остальные коротышки заглядывали в каюту и вспоминали, какие ещё бывают сказки, чтоб рассказать Незнайке. Все только и думали, чем бы помочь больному.

Спустя некоторое время они заметки, что Незнайка перестал проявлять интерес к окружающему и уже не слушает, что ему говорят. Глаза его медленно блуждали по потолку каюты, пересохшие губы что-то беззвучно шептали. Доктор Пилюлькин изо всех сил прислушивался, но не мог разобрать ни слова.

Скоро глаза у Незнайки закрылись, и он заснул. Грудь его по-прежнему тяжело вздымалась. Дыхание со свистом вырывалось изо рта. Щеки горели лихорадочным румянцем. Постепенно дыхание его успокоилось. Грудь вздымалась все меньше и реже. Наконец Пилюлькину стало казаться, что Незнайка и вовсе не дышит. Почувствовав, что дело неладно, Пилюлькин схватил Незнайку за руку. Пульс едва прощупывался и был очень медленный.

— Незнайка! — закричал, испугавшись, Пилюлькин. — Незнайка, проснись!

Но Незнайка не просыпался. Пилюлькин поскорей сунул ему под нос склянку с нашатырным спиртом. Незнайка медленно открыл глаза.

— Мне трудно дышать! — прошептал он с усилием.

Увидев, что Незнайка снова закрыл глаза, доктор Пилюлькин принялся трясти его за плечо.

— Незнайка, не спи! — закричал он. — Ты должен бороться за жизнь! Слышишь? Не поддавайся! Не спи! Ты должен жить, Незнайка! Ты должен жить!

Заметив, что лицо Незнайки заливает какая-то странная бледность, Пилюлькин снова схватил его за руку. Пульс не прощупывался. Пилюлькин прижался ухом к груди Незнайки. Биения сердца не слышалось. Он снова дал понюхать Незнайке нашатырного спирта, но это не произвело никакого действия.

— Кислород! — закричал Пилюлькин, отбрасывая склянку с нашатырным спиртом в сторону.

Винтик и Шпунтик схватили резиновую подушку и помчались в газовый отсек, где хранились баллоны с кислородом, а Пилюлькин, не теряя ни секунды времени, принялся делать Незнайке искусственное дыхание. Коротышки, собравшиеся у дверей каюты, с тревогой следили, как доктор Пилюлькин ритмически поднимал руки Незнайки кверху и тут же опускал их вниз, плотно прижимая к груди. По временам он на минуточку останавливался и, прислонившись ухом к груди Незнайки, старался уловить биение сердца, после чего продолжал делать искусственное дыхание.

Никто не мог сказать, сколько прошло времени. Всем казалось, что очень много. Наконец Пилюлькину послышалось, будто Незнайка вздохнул. Пилюлькин насторожился, но продолжал поднимать и опускать руки Незнайки, пока не убедился, что дыхание восстановилось. Увидев, что Винтик и Шпунтик принесли подушку с кислородом, он велел понемногу выпускать кислород из трубочки около рта больного.

Коротышки с облегчением заметили, как страшная бледность стала исчезать с лица Незнайки. Наконец он открыл глаза.

— Дыши, дыши, Незнайка, — ласково сказал доктор Пилюлькин. — Теперь дыши, голубчик, самостоятельно. Глубже дыши. И не спи, дорогой, не спи! Потерпи капельку!

Он велел ещё некоторое время давать больному кислород, а сам принялся вытирать со лба пот платочком. В это время кто-то из коротышек взглянул в иллюминатор и сказал:

— Смотрите, братцы, уже Земля близко.

Незнайка хотел приподняться, чтоб посмотреть, но от слабости не мог даже повернуть голову.

— Поднимите меня, — прошептал он. — Я хочу ещё разочек увидать Землю!

— Поднимите его, поднимите! — разрешил доктор Пилюлькин.

Фуксия и Селёдочка взяли Незнайку под руки и поднесли к иллюминатору. Незнайка взглянул в него и увидал Землю. Теперь она была видна не так, как с Луны, а в виде огромного шара со светлыми пятнами материков и тёмными морями и океанами. Вокруг земного шара был светящийся ореол, который окутывал всю Землю, словно тёплое, мягкое пуховое одеяло. Пока Незнайка смотрел, Земля заметно приблизилась, и земной шар уже невозможно было охватить полностью взором.

Увидев, что Незнайка устал и тяжело дышит, Фуксия и Селёдочка понесли его обратно в постель, но он сказал:

— Оденьте меня!

— Хорошо, хорошо, — сказал доктор Пилюлькин. — Отдохни немного. Сейчас мы оденем тебя.

Фуксия и Селёдочка уложили Незнайку в постель, надели на него жёлтенькие, канареечные, брюки и оранжевую рубашку, натянули на ножки чулочки и обули ботиночки, наконец повязали на шею зелёный галстук и даже надели на голову его любимую голубую шляпу.

138